Если Вы имеете психо-эмоциональные проблемы и, по каким-то
причинам, не можете проконсультироваться у доктора психиатра в вашем городе, виртуальная
амбулатория предоставляет Вам уникальную альтернативную возможность получить
консультацию онлайн и доктора психиатра, провести психотерапевтическое или медикаментозное лечение
в режиме реального времени в Скайпе или форуме.
|
|||
|
????
Я всегда была «странной» девочкой. Нет, не сумасшедшей, а просто «не такой как все». Была немного дикой, замкнутой, трудно шла на контакт. Со странным, как многим казалось, взглядом: «в никуда» «мимо» и/или «сквозь» людей и предметы. Посторонним, плохо знающим меня людям, было очень тяжело понять моё поведение. Знакомые периодически намекали моим родителям, что надо бы «девочку к врачу показать… ничего страшного: сейчас многое лечится». Но мама с папой не придавали их словам большого значения (или не хотели придавать…). Потому ни о каком посещении психиатра и речи не было. «Юленька вполне нормальный человек. Просто необычный» - думали мои родные. При рождении я получила родовую травму, вследствие чего были проблемы с закрытием родничка. А после этого случилась ещё напасть – отит. Конечно, будучи младенцем, я тяжело переносила это: плакала, не давала спать ночами родным и близким. Удивительно, но это было своеобразной «точкой боли». Дело в том, что, когда через полгода после излечения отита, у меня был отит второго уха, я просто-напросто не чувствовала боли. Иногда у меня создаётся впечатление, что боль вообще перестала существовать для меня. Да, я могу чувствовать страх, дискомфорт, но не боль. Родители удивляются: «Какая терпеливая девочка!» А мне и терпеть ничего не приходится: боли-то нет… В первые годы жизни я выглядела практически здоровым малышом. Крепенькая, симпатичная девчушка с очень умным взглядом, любила быть в центре внимания. Только «стеснительная и застенчивая» (что очень странно в сочетании с эгоцентричностью), порой избегающая постороннего, особенно очень пристального, взгляда. Я была активным ребёнком. Однако активность была какая-то странная, переменчивая: то я чрезвычайно взбудоражена и активна, то вялая и апатичная. Однако многие реакции (особенно в эмоциональном плане) были запоздалыми: мой мозг почему-то может переживать что-либо только по прошествию определённого количества времени (от нескольких минут до нескольких лет). Но это не мешало мне быть чаще всего взбудораженной. Из-за активности и повышенной нервозности отход ко сну для меня был целой проблемой. Да и спала я неспокойно: вертелась, как уж на сковороде и порой разговаривала во сне. Казалось бы, ничего удивительного, все дети спят далеко не идеально. Но есть один примечательный момент: покачиваясь взад – вперёд на протяжении нескольких десятков минут, я постепенно сама себя успокаивала и убаюкивала. Это и до сих пор приносит мне не соизмеримое удовольствие и, надо сказать, своеобразное облегчение: монотонные повторяющие движения всем телом для меня являются самым лучшем способом расслабления, успокоения. Считают, что у меня тяжёлый характер. Дело в том, что мне всю жизнь были свойственны резкие и необъяснимые для окружающих смены настроения. И происходят они вне зависимости от внешних факторов. Просто это зависит от событий, которые происходят в моём, непонятном для окружающих, мире. В этот мир я «уходила» всю жизнь, сколько себя помню. Не могу сказать, что он сильно отличается от реального (для меня, надо, сказать границы реальности и фантазии очень размыты и непонятны), но по каким-то причинам мне там уютнее. Кто-то называет это буйной фантазией, кто-то - психическим расстройством. А для меня это такое же обычное состояние, как, например, состояние счастья, любви, грусти для «обычных» людей. Нет, конечно, реальный мир тоже для меня интересен (здесь мои родители, бабушки, друзья, любимая собака), но и от моего «секретного» мира я бы никогда не смогла отказаться. С самого рождения я была боязливой девочкой. Не было ничего, чего бы я ни боялась. Доходило вплоть до истерик. Это касается как предметов (например, плюшевый мишка, шланг от душа в ванной), так и ситуаций. Я очень боялась перемен в чём-либо, если они неожиданны или исходят от другого человека. Способна была принять новшество только под собственным контролем, по своей инициативе. Сейчас, конечно, многие страхи я пытаюсь объясняю, стараясь тем самым успокоить себя, но... Например, панический страх своего отражения (особенно в зеркале) мучает меня до сих пор. Когда в полтора года у меня началось становление речи, родные были в шоке: ребёнок может нормально говорить (никаких аномалий речевого аппарата не обнаружено), но… Говорила я много, но с трудом и не со всеми. Для меня было крайне тяжело физически «выдавить» из себя элементарную членораздельную речь. Я говорила много и часто цитировала любимые литературные произведения (читать я начала очень рано, любила, когда мне читают, потому цитировать было что). Но в общении собеседника часто не слышала, практически абсолютно не была склонна к «нормальному» диалогу. Моя речь тогда уже была чрезвычайно тороплива, смазлива, я «говорила захлёбываясь», трудно подбирала «нужные» слова, некоторые вообще забывала. Многие фразы и предложения почему-то не заканчивала вообще. Часто в разговоре повторяла отдельные фразы и слова без надобности по нескольку раз. Родных удивляла привычка в разговоре переставлять слова местами. Моя речь уже тогда отличалась сложностью и интеллектуальностью, но нередко интонация совершенно не соответствовала произносимому мною тексту. Я до сих пор пишу гораздо лучше, чем говорю. Самое удивительное, что в разговоре я могла (хотя и не всегда) смотреть на собеседника, но при этом не видела какого-то конкретного человека. Очень часто в первые минуты после разговора я ловила себя на мысли, не помню, с кем разговаривала. Я понимала, что это человек, но кто конкретно сказать не могла. Для меня подобные ощущения от разговора были сродни ощущениям от разговора сама с собой. Пытаясь анализировать мои разговоры с собой, я пришла к догадке: вполне возможно, беседуя с кем-то, я просто разговариваю сама с собой, но в присутствии другого человека. К тому же, я не всегда вижу собеседника. Это при том, что зрение у меня относительно нормальное. Просто почему-то мой мозг устроен так, что он «видит» не то, что происходит на самом деле. Это очень тяжело объяснить. Например, очень часто вижу движущийся транспорт как поворачивающий или стоящий на месте, вижу сидящего человека как стоящего (и наоборот). Порой смотрю на человека и не вижу его (слава Богу, обратного никогда не происходило). У меня с детства, не смотря на два отита, великолепный слух: слышу даже самые тихие звуки, откуда бы они ни исходили. Но не все. Мама одно время очень сильно злилась: «Вредная девчонка! То слышит, то не слышит. Юля любит притворяться глухой. Что за странная игра?!» Такое ощущение, что какие-то звуки проникают в мой мозг через уши, а какие-то «застревают» на полпути. И это не зависит ни от внимательности, ни от посторонних шумов. Также я всегда была чувствительна к звукам. Причём, есть звуки, которые «ранят» мои уши (вернее, наверное, мозг), причиняя почти физический дискомфорт (если бы я могла чувствовать боль, то это была бы боль): свист, стуки, громкие хлопки и мн. др. Всех поражало моя неорганизованность в быту, которая совершенно не прошла со временем. Она только ухудшилась: я до сих пор не умею и не знаю элементарных способов самообслуживания (+ постоянно, например, путаю лево и право). «Нормальных» людей это приводит в шок: «Юле 21 год, а она практически ребёнок в плане решения бытовых проблем!» Да, они правы. Например, я не могу сделать бутерброд: я знаю, что именно мне надо сделать (взять булку, порезать и т.д.), знаю, что должно получиться в итоге (собственно сам бутерброд), но я не могу соединить последовательно все необходимые действия и сопоставить их с итогом. Потому, чтобы сделать бутерброд, мне требуются дополнительное время, сноровка и терпение, осознанное усилие воли. Так же я не могу одеваться «по погоде»: мой мозг почему-то «не видит» разницы между понятиями, к примеру, «t +12» и «t - 10». Дело в том, что моё мышление визуально. Чтобы понять что-то, мне необходимо воспроизвести в мозгу визуальный образ этого. Например, слово «любовь» всю жизнь почему-то визуализируется у меня как синие и красные маленькие цветочки, а «весна» - как жёлтые и голубые. И не важно, соответствует ли это истине или нет: зато мне знакомы эти слова. Понятия же «t +12» и «t - 10» мой мозг «упорно не хочет» ни с чем визуализировать и сопоставлять. Потому мне нужны чёткие указания, что одеть перед выходом на улицу. С детства я могла часами (даже сутками) не переставая заниматься тем, что меня интересует. На это время меня в семье как бы не существовало: исчезала потребность в чём-либо (еде, питье, сне и т.д.). Если ли мне что-то не нравилось, никакая сила на свете не могла заставить меня этим заниматься. Такое «упрямство» объясняется просто: мой мозг просто не способен воспринимать это. То, что не укладывается в понимание «нравится» для меня, увы, не существует, как бы я не старалась. Именно по этому в одних областях я – непроходимая тупица, а в других – вполне способный человек. Многие считают, что всё это просто мои индивидуальные особенности. Некоторые утверждают, что это - серьёзное психическое заболевание. Но я точно знаю, что есть люди, уверенные, что именно в этом во всём и есть моя неповторимая изюминка! P.S. Я не знаю, болезнь это или нет... Просто хотелось поделиться историей своей жизни и узнать ваше мнение More than ten years ago
|
|||
|
Doktor Gorbatov
Отвечу на Ваш основной вопрос следующим образом: если Ваши особенности характера, поведения, восприятия мира и окружающих Вас людей не мешают Вам нормально жить и развиваться ( учеба, карьера, работа, личные отношения, отношения с другими людьми, etc ) и не приводят к сложностям в социальной жизни - лечиться Вам не надо. Если же описанные Вами особенности характера, восприятия и поведения создают проблемы и приводят к дезадаптации социальной жизни и беспомощности, - а этом случае необходимо обратиться к психиатру. В любом случае неплохо было бы провести сканнирование мозга ( СТ, магнитно-резонансная томография, PET ), нейрофизиологические исследования ( ЭЭГ ), провести психологическое и патопсихологическое тестирование. More than ten years ago
|
|||